Первый репортаж из иного мира

Удивительно, как благосклонна планета к русским учёным – напомним, что Ломоносов первым обнаружил так называемые рога Венеры: при прохождении планеты по солнечному диску солнечный свет засвечивает край надвигающейся тени. И с тех пор возникло предубеждение о Венере как второй колыбели жизни с подобной земной атмосферой и условиями жизни. В результате древняя идея о множестве обитаемых миров получила, наконец, «бесспорное» доказательство. Даже житель серебряного века Н. Гумилёв, кстати великий бродяга и путешественник, так описал впечатления о «визите» на Венеру: «… на далёкой звезде Венере солнце яростней и золотистей, на Венере, ах на Венере у деревьев синие листья…». Простим поэту приблизительность его сведений – это свойство гуманитариев. Конечно, Венера не звезда и солнце на ней, хотя и точно яростней, но не золотистей. Спектр Солнца на Венере не отличается от земного, и венецианским деревьям незачем менять цвет листьев с зелёного на синий. Но что можно было увидеть с Земли – в телескопы светит яркая сверкающая жемчужина, потрясая наблюдателей своей красотой и оправдывая своё звание богини любви и совершенства.

Увы космическая эра разрушила эту прекрасную легенду. Но космические инженеры, тоже оказались в плену традиционных предубеждений – датчики давления на первых спускаемых советских аппаратах, как казалось, с большим запасом прочности, были рассчитаны на максимальное давление всего в 10 раз превышающее земное. Но датчики давления «зашкалили», а аппараты ещё долго «привенеривались» и «привенеривались». Следующая генерация Венерианских экспедиторов установила чудеса – давление на поверхности в 100 раз выше земного, а температура порядка 400 градусов по Цельсию. В результате стало очевидным, что о высадке человека на поверхность Венеры стоит забыть надолго, если не навсегда. Более того стало ясно, что спускаемые аппараты на Венеру должны иметь мощнейшую теплоизоляцию и перед посадкой должны иметь максимально низкую температуру. От этих двух условий зависит время работы аппарата на поверхности. Последнее условие выполняется почти автоматически – теплоизолированный аппарат, прилетающий из космоса, естественным образом замораживается так, что нужно только время от времени включать находящуюся в нем аппаратуру, чтобы избежать… переохлаждения, что очень даже полезно для проверки её исправности.

Наш рассказ о том, как земляне впервые увидели панораму Венеры (этот год юбилейный – событию ровно 45 лет). С этой невероятной целью были созданы (вечно волнующий нас образ!) космические корабли нового поколения – Венера 9 и 10.

Корабли несли груз – орбитальный отсек в виде раскрывающей крылья батареи-бабочки, и спускаемый аппарат, спрятанный в шаре, покрытом теплозащитной глазурью. Их работа на конечном этапе выполнения «миссии» (см. схему) должна была быть максимально слаженной. Мы уже говорили, что из-за нагрева спускаемого аппарата, на весь процесс отводилось время не более одного часа после посадки – настоящий блиц, если позволить себе шахматный термин. Первым делом траектория – орбитальный аппарат, (ставший новым спутником Венеры), помимо собственных забот, должен был оказаться в зоне «радиовидимости» засевшего на Венере аппарата. Информацию (панораму и показания приборов) нужно было срочно принять с Венеры и передать на Землю с помощью направленной параболической антенны. Спускаемый аппарат тоже не имел права опоздать на это «свидание». Ворвавшийся в атмосферу неизбежным фейерверком (обычная повадка пришельцев), он должен был ещё проявить себя опытным «десантником-парашютистом», но далее ему предстояло «дикое» по меркам земли действие – отстрелить нижнюю полусферу и парашют. Плотная атмосфера Венеры позволила ему спланировать на поверхность с помощью конического щитка едва вдвое большего по диаметру центрального шарика со всей аппаратурой.

Отвлечёмся – мы живём в «рукотворном» мире, по крайней мере горожане. Большую часть того, что нас окружает создано инженерами и оформлено художниками. И во всем храниться невероятное количество интеллектуальной энергии. Естественно, в космической технике её концентрация едва ли не самая высокая. Инженеры предвидели возможность того, что не сработает пиропатрон отстрела парашюта и спуск затянется. На этот случай крепление парашюта имело легкоплавкую вставку, которая сбросила парашют в области температуры, где он помешал бы расчётному спуску.

Итак, время пришло и мгновенье (прекрасное) остановилось. Аппараты начали по цепочке передавать первый видеорепортаж из иного мира. Но кто и что было на другом конце радиопровода. На другом конце, на Земле в центре дальней космической связи стояла огромная антенна, похожая на соцветие – восемь 16-ти метровых лепестков с огромным почтением (то бишь точностью), склонившихся перед восходящей на востоке планетой. В центре собралась большая команда разработчиков аппаратуры и группа учёных и инженеров из ИКИ АН СССР (института космических исследований), создавших большинство научных приборов. Лидером нашей группы был замечательный учёный – Василий Иванович Мороз, настоящий отец «Венер» – именно он придумал научный «балласт» для этих аппаратов. И можно себе только вообразить с каким волнением мы ждали чуда и чудо произошло. Вспомним – это было полвека назад (принтеры и ксероксы пришли много позже) и панорама Венеры попала к нам в руки в виде мокрой фотобумаги с заветным изображением.

Помню общее ощущение восторга и спонтанно возникло слегка смешное желание закрепить наше «братство по оружию», и мы оставили свои росчерки на обратных сторонах высохших к тому времени панорам. И тут возникла чиновничья кутерьма – кто будет докладывать в Москву, начальству. Как ни странно, вспомнили о В.И. Морозе, но их ждало великое разочарование. Вдвоём с ним мы спешили расшифровать запись с нашего маленького приборчика на спускаемом аппарате – измерителя паров воды. Это было первостепенным делом для В.И. и он попросил отойти чиновных послов. Сцена эта ассоциируется у меня с древней легендой об Архимеде, который попросил воина не заслонять ему Солнце в момент, когда он занимался вычислениями.

Но главное событие ещё было впереди. В нашей группе был человек, грешивший на досуге рисованием и обладавший цепким художническим взглядом. Всматриваясь в первую панораму (см. рисунок) он обратил внимание на странный объект, формой напоминающий дыню. Объект покрывают чешуйки одинакового размера, а сверху можно заметить два симметрично расположенных «глаза». Сбоку находится симметрично расположенный белый хвостик и (при достаточном воображении) можно увидеть складочки в месте, откуда вырос этот хвостик. Все мы были просто заворожены этой «курицей», как кто окрестил его тогда. Дело понятное: эмоциональное напряжение требует циничной разрядки. Но высокая степень симметрии объекта наводила на мысль о существовании жизни там, где по понятиям современной науки её не могло быть никогда. Жизнь при температуре раскалённой духовки и давлении как на километровой глубине земного океана – это тема лишь для фантастического романа.

Несколько лет спустя автор этой идеи Леонид Васильевич Ксанфомалити написал очень хорошую популярную книгу «Планеты, открытые заново», обязательно прочтите её, если она попадёт Вам в руки. Описывая это «существо» он писал: «Скорее всего – это вулканическая бомба ... , с хвостом!!!»

Это открытие изменило его жизнь – он считал его главным результатом своей жизни. Похожие объекты он находил на других панорамах следующих Венер, находил движущиеся объекты, даже сумел вообразить встречу хищника и жертвы на одной из картинок. Всюду он выступал с лекциями на эту тему – лектор правда он был блестящий – умел передать аудитории своё вдохновение и интерес.

Сейчас трудно понять открытие это или иллюзия. Можно лишь с уверенностью сказать о богине Венере словами сказочника Бажова о хозяйке медной горы: «плохому человеку встретиться с ней конец, да и хорошему это не пожелаешь».

ЖУРНАЛЬНАЯ ПЕЧАТНАЯ ПУБЛИКАЦИЯ